Травница. Пишу о своих чувствах, наблюдениях. Травы, эротизм, всё переплелось. Люблю травы, природу, писать стихи и прозу.
четверг, 26 мая 2022
Травница.
Амулеты рябиновые они на счастье. Да! Самим солнышком заряжены и согреты. Собраны ею, молодой красивой ведуньей под певучие напевы, которые вырывались из ее полусомкнутых губ.
День клонился к своему окончанию, спелый, яркий, пропитаный птичьими голосами, запахами трав и майских цветов. Ведунья, чьё имя знал лишь только ветер, шла по проселочной дороге. Легко, будто не шла вовсе, а плыла над шелковой травой.
Она и сама потеряла счет времени, когда оказалась на своем месте, там, где обитала сама её Душа.
Дойдя на поляну с лекарственными травами и рябиновыми зарослями женщина откинула назад распущенные волосы, наклонившись, приникла сердцем к травинкам, задумалась, закрыв глаза впитывала всю нежность и силу Матери Земли.
Со стороны выглядело это немного странно- женщина в ярко-красном сарафане, стоявшая одна в рябиновом лесу с закрытыми глазами. Она достала из плетенной сумки длинный изогнутый нож, чиркнула лезвием по тонкому стану совсем молодой рябины. Один пруток, второй, третий. Работа наконец-то была окончена. Сарафан немного намок от выпавшей росы, проявив черты статного молодого тела. Белья под сарафаном не было, грудь, увенчанна маленькими сосками, с миллионом мелких складочек, будто тайными дорожками. Бедра плотные, с молочно-белой кожей были похожи на изгибы ладной, новой лодки, колыхавшейся на спокойной глади реки...
За короткие моменты майских сборов кожа груди и рук приобрели цвет топленного молока, сладкого и ароматного.
Обернувшись на резкий крик сойки, ведунья на мгновенье замерла. Осмотрела содержимое сумки и поняв, что сегодня она собрала прутья такие здоровые, пышущие здоровьем и миром она довольно улыбнулась и прошла в глубь леса.
За тонкими, гибкими по- девичьи рябинами высились белые березки, молодые и постарше. Женщина подошла к одной из них и приникла щекой к прохладному стволику. Мысленно попросив разрешение, сорвала несколько липких молоденьких листочков прямо с молодыми веточками и провела по шее, груди, рукам. От этого действия её организм пришел в то великолепное чувство, от которого всё ее тело наполнилось силой и соками. Розовые венцы её женской прелести наполнились тугой силой и просвечивали сквозь тоненькую ткань. Казалось, вот-вот они начнут источать сладкое молоко, как и было задумано природой. Девушка выгнулась назад, обнажив при этом шею, вокруг которой вилось облако её черных волос. Грудь наполнилась силой, смотрела в голубое небо, розовые сладкие средоточия её болезненно торчавшие, буквально натягивали ткань. С одной из молодых берез вдруг сорвалось несколько капель сладкого сока и упали на тонки ключицы. Женщина невольно поёжилась и улыбнувшись голубому небу, присела на поваленое дерево. Сарафан был длиною в пол, что создавало некую загадочность. Ткань мягко обвивала её колени, ниспадая до земли. Не было более умиротворящего зрелища на целом свете...
Пришло время и притихшие травы закрывали следы идущей ведуньи, уносившей с поляны запах березового сока на груди и цвет топленного молока на полных, но с красивыми изгибами плечах...
День клонился к своему окончанию, спелый, яркий, пропитаный птичьими голосами, запахами трав и майских цветов. Ведунья, чьё имя знал лишь только ветер, шла по проселочной дороге. Легко, будто не шла вовсе, а плыла над шелковой травой.
Она и сама потеряла счет времени, когда оказалась на своем месте, там, где обитала сама её Душа.
Дойдя на поляну с лекарственными травами и рябиновыми зарослями женщина откинула назад распущенные волосы, наклонившись, приникла сердцем к травинкам, задумалась, закрыв глаза впитывала всю нежность и силу Матери Земли.
Со стороны выглядело это немного странно- женщина в ярко-красном сарафане, стоявшая одна в рябиновом лесу с закрытыми глазами. Она достала из плетенной сумки длинный изогнутый нож, чиркнула лезвием по тонкому стану совсем молодой рябины. Один пруток, второй, третий. Работа наконец-то была окончена. Сарафан немного намок от выпавшей росы, проявив черты статного молодого тела. Белья под сарафаном не было, грудь, увенчанна маленькими сосками, с миллионом мелких складочек, будто тайными дорожками. Бедра плотные, с молочно-белой кожей были похожи на изгибы ладной, новой лодки, колыхавшейся на спокойной глади реки...
За короткие моменты майских сборов кожа груди и рук приобрели цвет топленного молока, сладкого и ароматного.
Обернувшись на резкий крик сойки, ведунья на мгновенье замерла. Осмотрела содержимое сумки и поняв, что сегодня она собрала прутья такие здоровые, пышущие здоровьем и миром она довольно улыбнулась и прошла в глубь леса.
За тонкими, гибкими по- девичьи рябинами высились белые березки, молодые и постарше. Женщина подошла к одной из них и приникла щекой к прохладному стволику. Мысленно попросив разрешение, сорвала несколько липких молоденьких листочков прямо с молодыми веточками и провела по шее, груди, рукам. От этого действия её организм пришел в то великолепное чувство, от которого всё ее тело наполнилось силой и соками. Розовые венцы её женской прелести наполнились тугой силой и просвечивали сквозь тоненькую ткань. Казалось, вот-вот они начнут источать сладкое молоко, как и было задумано природой. Девушка выгнулась назад, обнажив при этом шею, вокруг которой вилось облако её черных волос. Грудь наполнилась силой, смотрела в голубое небо, розовые сладкие средоточия её болезненно торчавшие, буквально натягивали ткань. С одной из молодых берез вдруг сорвалось несколько капель сладкого сока и упали на тонки ключицы. Женщина невольно поёжилась и улыбнувшись голубому небу, присела на поваленое дерево. Сарафан был длиною в пол, что создавало некую загадочность. Ткань мягко обвивала её колени, ниспадая до земли. Не было более умиротворящего зрелища на целом свете...
Пришло время и притихшие травы закрывали следы идущей ведуньи, уносившей с поляны запах березового сока на груди и цвет топленного молока на полных, но с красивыми изгибами плечах...
суббота, 21 августа 2021
Травница.
Второй день подряд посещают мысли о том, что хочу в деревню глухую. С маленьким домиком, речкой. Просыпаться в белой постели, на расшитых простынях с красивым мужчиной. Хочу ближе к своим истокам.
четверг, 19 августа 2021
Травница.
Когда он ушел, Поверженная еще долго лежала, смотря в одну точку. Потолок, шикарная люстра гостиничного номера, светильники на стенах. Это произошло. А пол часа назад еще не вышел последний трамвай в рейс, еще не пошел сильнейший снегопад этого декабря и она не была повержена нежным толчком его рук в плечи, её спины не коснулись холодные подушки и её мокрые после душа волосы не спутались в какие-то замысловатые и немыслемые кудри...Поверженная встала, сходила в душ, и долго смотрела в окно на трамвайные рельсы и только где-то под утро поняла, что просидела так, обнаженная у окна...Зажженые его рукой бра продолжали гореть оранжевым светом, оставаясь немыми свидетелями её грехопадения. Свет яркого светильника освещал кухню. На столе аппетитно парил горячий ужин. Повергший сидел за столом, легкая улыбка в уголках расскосых глаз играла лучиками его янтарных глаз. Он с интересом наблюдал как его любимая хлопотала на кухне, соскучившись по нему за целый день. Звуки с улицы напугали только что задремавшего кота. Повергший взял его на руки, зарылся лицом в кошачью шерстку и ощутил неимоверное счастье. Заботы, хлопоты, длинный сумашедший день уходил, таял снежинками на стекле последнего трамвая. Они не оживут, расстаяли, так же не выйдет больше никогда в рейс последний трамвай, не заглушит тонкий крик удовольствия, шепот влюбленной женщины. Невозможно заглушить то, что никогда больше не прозвучит, не сбудется.
Ночной морозный воздух туманил окно такси. Замораживал и завораживал её взгляд снежинками, летящими с темного неба. Она радостно окинула взглядом остановку, на которой они встретились, сфотографировала её и со словами " Помнишь это место?" отправила иму в Ватсапп, так и не узнав что мурчание его кота заглушило оповещение в его телефоне. Он держа на коленях кота, неглядя стер сообщение и лукаво подмигнув жене притянул её к себе, целуя, постепенно увлекая с собой на зелень мягкого покрывала...
Три года. Каждый раз вспоминая лопатками холод подушек и влагу своих спутанных волос, она плакала. Хотя обещала не проранить ни слезинки. Она старалась вычеркнуть его из своей жизни, что бы в памяти было пусто, как будто воспоминания о нём были стерты как ненужное сообщение в Ватсапп.
Травница.
Я-Ведьма. Почему? Нет, не Баба-Яга, нет, не привораживаю и не превращаю в пауков, так, как я их боюсь до смерти( а так бы подумала). Я просто изучаю и учила всегда травы, их действие на человека. Ведаю. Знаю.
Травница.
Мои рисунки это отдельный разговор. Я незнаю как этот стиль называется. По мне, он мой собственный. Да и какой может быть стиль у человека, который не умеет рисовать? Я просто беру скейтчбук и рисую карандашем, ручкой, чем угодно. Что рисую? В основном это...Я бы сказала прорастание природы в тело человека. На моих рисунках обычно девушки и природа. Почему так? Мне самой очень нравится природа, люблю быть среди трав и лесов. Конечно, чуть более одетой, чем на рисунках. Еще, когда я рисую я ловлю релакс. Прям такой нереально-крутой.
Травница.
А вы замечали что каждый поцелуй разный на вкус? Пишите в комментариях. Многое зависит от того, кто этот человек, место, даже время. Днём поцелуи горячее. Вечером и ночью желанее.
Травница.
Август. Травы реже, солнце бледнее. Одно на этом свете неизменно. Призрачно-легкое, острое в тоже время. Женская суть. Греховная. Хранит её женщина под кожей, загорелой, упругой как тетива лука. Ходит женщина по полям, собирает травы. Лечебные, заветные. Налетел ветерок, рассыпал по коже бисер мурашек, затрепетали розовые башенки её груди. Встали взволновано. Болезненно-чувственные касаются ткани сарафана. Идёт, подобравши подол ведунья, собирает жёлтые хрупкие свечи казак-травы. Срывает со звуком. Хруп-хруп и вот в её ладони уже ароматные шапки тысячелистника, душмянки. А вот листья земляники, им поклон. И клеверу поклон. Стоит клевер, розовые цветочки, кажется ещё румянее от того, что видел он в момент своей гибели. Присела над ним, наклонившись обнажила грудь. Загорелая, так и выпрыгнет из округлого выреза сарафана. Лёгкий взмах руки и нет клевера на полянке. Корзина полна. Нужно идти домой. Солнце низко над горизонтом, ветер уже прохладный, волнующий. Идёт травница, на губах лёгкая улыбка, сквозь ткань на груди видны розовые башенки, которыми ветер играет так ласково...Всему миру открыта, сильная, смелая. Травы в её корзине истончают медовый аромат, который после просушки станет ещё слаще. Смешались в этом аромате солнечные лучи, прохладный, волнующий ветер и легкое смущение трав и всего живого, что стало свидетелем того ритмичного танца, живительного сочетания девушки и природы. В тот момент они были единым целым. Легка и жива, сама наполовину как будто из мира трав она уносила на своих плечах акварели солнечных бликов и энергию самой Земли. А зимой какой-то незнакомый человек, купивший её травы заварит чай, выпьет и почувствовует то, призрачное, но волнующее, сам не зная от чего эти воспоминания вдруг коснулись его души. Имеет травница силу, вот и впитывают её травы эти здоровье, силу и ещё то, что не смог ни один мужчина описать вслух. Чай вобрал, передал то, что было задумано. Что можно было прочесть на её губах, в лучиках карих глаз, на нитях туго обвившего грудь черного сарафана.